Однажды в чистом поле повстречал Илья Муромец богатыря, спящего на коне верхом. Заговорил Илья с ним, а тот молчит. Рассердился Илья Муромец и ударил богатыря палицей, а тот даже не проснулся…
Издалёка из чиста поля выезжал богатырь Илья Муромец. Едет он по полю, видит: перед ним вдалеке— великан-богатырь на могучем коне. Ступает конь по полю, а богатырь в седле крепким сном уснул. Догнал его Илья:
— Ты и вправду спишь или притворяешься?
Молчит богатырь. Едет, спит. Рассердился Илья. Схватил он свою палицу булатную, ударил богатыря. А тот и глаз не раскрыл. Во второй, в третий раз окликнул его Илья, стукнул — да так, что сам себе руку отшиб. А богатырь проснулся было, поглядел вокруг, почесался:
— Ох, и больно русские мухи кусаются!
Заметил он Илью, сунул его вместе с конём к себе в карман и дальше поехал. Конь его от тяжести спотыкаться стал.
Вспомнил тогда богатырь про Илью, вынул его из кармана и спрашивает:
— Ты что, драться со мной хотел?
Отвечал ему Илья Муромец:
— Не хочу я с тобой драться. Давай лучше побратаемся.
Согласился богатырь. Побратались они — Святогор-богатырь и Илья Муромец. Сели, побеседовали, друг другу про себя порассказали. Дальше вместе поехали.
Приехали на гору Елеонскую. Глядят — чудо чудное: стоит на горе пустой гроб дубовый.
— А кому в этом гробу лежать суждено? — Святогор говорит. — Ты ложись-ка, Илья, в гроб, да померяй: не для тебя ли он?
Померил Илья Муромец—нет, не годится ему гроб: в длину длинен и в ширину широк. Улёгся в гроб Святогор. Гроб ему как по мерке пришёлся.
— А ну-ка, Илья, покрой меня крышечкой дубовой: полежу я в гробу, покрасуюсь.
Покрыл Илья крышкой гробовой своего старшего брата названного. Полежал Святогор и просит:
— Трудно мне дышать в гробу. Открой, Илья, крышку.
А Илье и не открыть никак.
— Разбей крышку мечом, — Святогор говорит.
Послушался Илья, стал крышку мечом рубить. Да что ни удар — поперёк гроба железный обруч вскакивает. Бьет Илья вдоль и поперёк — вдоль и поперёк гроба железные обручи ложатся. Понял Святогор, что — Видно, тут мне и кончинушка пришла. Наклонись ко мне, Илья, дохну я на тебя, — у тебя силушки и прибавится.
— Силушки у меня своей довольно, — Илья отвечает,— коли мне еще прибавить — земля меня носить не сможет.
И распростились тут братья названные. Остался Святогор в богатырском гробу лежать.
А Илья Муромец поехал на святую Русь—рассказать в городе Киеве, какое чудо на горе Елеонской совершилось.
(Илл. Конашевича В.)
